Я не рассчитываю и не знаю, что делать. Я не политик, я драматург. И чувствую, что драматургия событий изменилась. Это сложно объяснить и еще сложнее доказать. Это как по Станиславскому: не верю. А в начале - да, верилось.
Я, собственно, не говорю, что не надо ходить, а объясняю, почему не хожу я.